Чай, кофе, потанцуем?
[ mood | touched ]
[ music | The Soi_Can't stop loving you_(demo)_ ]
« ...родившись, любая женщина сразу закатывает истерику. Она кричит как полоумная, воет как белуга. Люди носят ее на руках, сюсюкают, пуськают, тетехают и тютитюкают. А она знай себе орет как ненормальная. Глаза навыкате, руки дрожат: а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а-а-а-! Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы! Подите все от меня-а-а-а-а-а! Ы-ы-ы-ы-ы-ы!
Устав кричать, женщина начинает делать себе маникюр. Это единственное занятие, которое может отвлечь ее от истерики. Если женщина не кричит и не делает маникюр, значит, она выщипывает брови. В среднем, женщина тратит на маникюр семнадцать лет, восемь месяцев, три дня, сорок семь минут и двадцать секунд своей жизни. Остальное время она кричит и выщипывает себе брови.
Трудность, однако, в том, что жизнь сложнее и дольше. Поэтому женщине приходится худеть и толстеть. Нет ни одного существа на белом свете, которое могло бы худеть и толстеть. Цветы – пахнут, деревья – гнутся, птички – свистят, солнце – светит. Женщина же постоянно худеет и толстеет, и это доводит ее до исступления.
Она говорит:
– Господи, кажется, я потолстела. – И закатывает истерику.
Когда вы пытаетесь успокоить женщину и говорите, что она вовсе не потолстела, а даже как-то похудела, она говорит:
– Господи, как же я похудела! Смотреть не на что! – И закатывает истерику.
Если женщина не бьется в истерике, не делает себе маникюр, не выщипывает брови, не худеет и не толстеет, значит, она потеряла стыд и совесть. Это значит, она открыла шкаф, стоит перед зеркалом голая и говорит:
– Так. Мне совершенно нечего надеть. В чем я теперь пойду?
Это не значит, что она куда-то собралась. Просто у нее нет ни стыда, ни совести. Впрочем, некоторые специалисты утверждают, что время от времени стыд и совесть у женщины все-таки появляются. Но это означает только то, что у нее начались критические дни. В критические дни женщина ведет себя иначе. Она не открывает шкаф, не стоит голая, не худеет, не толстеет, не делает себе маникюр и не выщипывает брови. В критические дни она просто кричит. Истошно, без стыда и совести, как белуга. Таких дней в месяце примерно семь. Однако их особенность в том, что есть еще дней десять отчаянья перед критическими днями и примерно столько же после. В течение этого непростого времени женщина не желает ничего знать. Относиться к этому следует с пониманием. Для того, чтоб что-нибудь знать, надо иметь мозги, стыд и совесть. А у женщин их нет.
Следует, впрочем, заметить, что в перерывах между критическими днями, маникюром, выщипыванием бровей, худением, толстением, стоянием перед зеркалом и истерикой у женщины остается немного свободного времени. Как правило, она использует его, чтобы позвонить по телефону. Когда женщина звонит по телефону, она обязательно дозванивается и спрашивает: «Ты где?» Вне зависимости от ответа женщина сразу начинает закатывать истерику и жаловаться, что ей нечего надеть, она исхудала, забыла, когда в последний раз делала маникюр, у нее скоро критические дни и она не желает ничего знать, поскольку у вас нет ни стыда, ни совести и думаете вы неизвестно чем. То есть известно, чем. Черт-те чем...»
[ music | The Soi_Can't stop loving you_(demo)_ ]
« ...родившись, любая женщина сразу закатывает истерику. Она кричит как полоумная, воет как белуга. Люди носят ее на руках, сюсюкают, пуськают, тетехают и тютитюкают. А она знай себе орет как ненормальная. Глаза навыкате, руки дрожат: а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а-а-а-! Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы! Подите все от меня-а-а-а-а-а! Ы-ы-ы-ы-ы-ы!
Устав кричать, женщина начинает делать себе маникюр. Это единственное занятие, которое может отвлечь ее от истерики. Если женщина не кричит и не делает маникюр, значит, она выщипывает брови. В среднем, женщина тратит на маникюр семнадцать лет, восемь месяцев, три дня, сорок семь минут и двадцать секунд своей жизни. Остальное время она кричит и выщипывает себе брови.
Трудность, однако, в том, что жизнь сложнее и дольше. Поэтому женщине приходится худеть и толстеть. Нет ни одного существа на белом свете, которое могло бы худеть и толстеть. Цветы – пахнут, деревья – гнутся, птички – свистят, солнце – светит. Женщина же постоянно худеет и толстеет, и это доводит ее до исступления.
Она говорит:
– Господи, кажется, я потолстела. – И закатывает истерику.
Когда вы пытаетесь успокоить женщину и говорите, что она вовсе не потолстела, а даже как-то похудела, она говорит:
– Господи, как же я похудела! Смотреть не на что! – И закатывает истерику.
Если женщина не бьется в истерике, не делает себе маникюр, не выщипывает брови, не худеет и не толстеет, значит, она потеряла стыд и совесть. Это значит, она открыла шкаф, стоит перед зеркалом голая и говорит:
– Так. Мне совершенно нечего надеть. В чем я теперь пойду?
Это не значит, что она куда-то собралась. Просто у нее нет ни стыда, ни совести. Впрочем, некоторые специалисты утверждают, что время от времени стыд и совесть у женщины все-таки появляются. Но это означает только то, что у нее начались критические дни. В критические дни женщина ведет себя иначе. Она не открывает шкаф, не стоит голая, не худеет, не толстеет, не делает себе маникюр и не выщипывает брови. В критические дни она просто кричит. Истошно, без стыда и совести, как белуга. Таких дней в месяце примерно семь. Однако их особенность в том, что есть еще дней десять отчаянья перед критическими днями и примерно столько же после. В течение этого непростого времени женщина не желает ничего знать. Относиться к этому следует с пониманием. Для того, чтоб что-нибудь знать, надо иметь мозги, стыд и совесть. А у женщин их нет.
Следует, впрочем, заметить, что в перерывах между критическими днями, маникюром, выщипыванием бровей, худением, толстением, стоянием перед зеркалом и истерикой у женщины остается немного свободного времени. Как правило, она использует его, чтобы позвонить по телефону. Когда женщина звонит по телефону, она обязательно дозванивается и спрашивает: «Ты где?» Вне зависимости от ответа женщина сразу начинает закатывать истерику и жаловаться, что ей нечего надеть, она исхудала, забыла, когда в последний раз делала маникюр, у нее скоро критические дни и она не желает ничего знать, поскольку у вас нет ни стыда, ни совести и думаете вы неизвестно чем. То есть известно, чем. Черт-те чем...»